Итальянцы на берегах Байкала

В моей жизни достаточно много занимает места тема итальянцы в Сибири. Тема мало кому известная и малоизученная.
Первая причина этого, - закрытость Кругобайкальской железной дороги вплоть до конца 50-х годов прошлого века. Уникальное сооружение, дорога вокруг Байкала, тонкая ниточка, связывавшая западную и восточную части Транссиба. Она была охраняемой зоной. Ученые, которые занимались проблемами территории, прилегающей к дороге, как водами Байкала, так и растительностью могли получить пропуск только на 10 дней. Родственники проживавших на дороге могли приехать только по вызову, получив пропуск в органах МВД. И сами жители, отправляясь на покос, по ягоды, грибы, должны были поставить в известность коменданта, сообщив при этом о времени возвращения. Так что мало, что способствовало приобретению знаний о зоне.

Положение изменилось, когда начали прокладывать новый рельсовый путь через прибайкальские горы, к тому же строительство Иркутской ГЭС, заполнение водохранилища выводило из оборота левобережную часть дороги до самого Иркутска, так как она уходила под воду.
Но все эти изменения не привели к тому, чтобы Кругобайкальская дорога, выведенная из оборота, стала привлекательной для туристов. О ней мало кто знал, к тому же трудно добираться сюда, поскольку от станции Слюдянка на основной магистрали туда и обратно один раз в день ходил рабочий поезд. Из-за отсутствия работы начали пустеть станции и разъезды. По сути, Кругобайкалка была заброшена, никому не нужна.

Первооткрывателем, сообщившим городу и миру о Кругобайкалке, был главный оператор Иркутского телевидения Ольгерт Вацлавович Маркевич.
Совсем мальчишкой его призвали на фронт. Но ехал он не на запад, в сторону фронта, а на восток в школу артиллеристов. Вот тогда-то, почти рядом с Иркутском, какие-то шестьдесят километров, он впервые познакомился с Кругобайкальской железной дорогой. С её тоннелями, виадуками, мостами, каменными одевающими и подпорными стенками. Все новобранцы не отходили от раскрытых дверей теплушки, приходя в восторг от увиденной красоты. Во второй раз, когда уже ехал на фронт, дорогу он не увидел, поезд шёл в этих местах глухой ночью. Когда он увидел впервые Кругобайкалку, то дал себе слово вернуться сюда, и пройти по ней пешком.

О.В. Маркевич дошёл до Берлина даже не был ранен, но мечта не исполнилась в тот же миг. Зона была запретной.
Однажды, когда начала действовать новая дорога, он был с друзьями в Слюдянке. До пригородного поезда на Иркутск оставалось несколько часов. Они сидели на берегу Байкала, где-то югу, синели берега Байкала, он вспомнил о виденной в юности дороге. В это время на Кругобайкалку отправлялся рабочий поезд, в народе его называли «матаней».

На его предложение поехать на старую дорогу все согласились тотчас же, побросали поклажу в вагон и поехали. Сошли на каком-то полустанке, и погрузились в тишину, запах цветущих трав, в звуки лениво плещущегося Байкала, в полную темноту тоннелей. Проходили по гулким виадукам, обычно их была два, но они не понимали, почему один из них каменный, а другой железобетонный. И тут ему пришла в голову мысль, что всё это нужно сохранять, фотографировать, хоть таким образом сохранить от забвения.

Единственное, что он мог сделать, так это пойти в ВООПИК (Всесоюзное общество охраны памятников истории и культуры). Там он рассказал об увиденном. Подбавила масла в огонь одна из работников, сказав, что в Слюдянке живёт человек, который работал на строительстве железной дороги с 10-летнего возраста. В ВООПИКе его поддержали, выписали командировку. Он взял с собой приятеля, и они отправились.
Шли пешком, непрерывно щёлкая затворами фотоаппаратов.

На мысе Половинный, в посёлке с тем же названием, они подошли к дому на краю посёлка, купить молока. Старичок, хозяин дома, оказался весьма любопытным, расспрашивал, кто они такие, откуда. Весьма одобрил их работу, сообщил, что дорогу строили итальянцы вместе с русскими. Могила одного итальянца есть на кладбище в пади Могильной. Они попросили его проводить туда, но он отказался. По возрасту, он никуда не ходит, а они люди молодые и сам и найдут.
Расспросив дорогу у лесника, они после долгих поисков могилу всё-таки нашли. На небольшой плите байкальского камня на русском языке, с ошибками сообщалось, что здесь покоится Д.Бровидани, умерший зимой 1903 года.

Я бывала в этих местах в тоже время, что и Маркевич, в годы университетской юности с агитбригадами. Мы пели, плясали, читали стихи, развлекали местное население, как могли. В щенячьем восторге бегали по прозрачному льду Байкала. Иногда я останавливалась в ужасе, так меня пугали тёмные глубины подо льдом. Но мы ни о чём жителей не расспрашивали, а они ничего не рассказывали. Если старость – мудра, то юность, право слово, глупа.

Уже после начала перестройки, будучи редактором газеты «Резонанс», я познакомилась с О.Маркевичем, с архитектором А.Чертиловым, он занимался архитектурой Кругобайкалки. Несколько раз ходили пешком, измерив все 90 километров путей, вдоль Байкала.
В конце концов, родилась здравая мысль сделать спец-выпуск на 16 полосах, посвященный только проблемам дороги. Для этого всеми правдами и неправдами я добыла корабль, разрешение причаливать в разных местах побережья. Мы пошли вдоль берега, где поверху шла Кругобайкалка. Никто из нас никогда не видел её с воды, откуда она предстаёт в другом облике.

Вышел специальный номер газеты «Резонанс». Ольга Ремезова, научный сотрудник ЦСН (Центр сохранения наследия) отдала мне список итальянских рабочих одного из крупных подрядчиков на Кругобайкалке Джованни Карло Андреолетти на русском языке. Она нашла его в Ленинградском архиве, когда работала по другим темам. Передал много фотографий О.Маркевич, какие-то материалы А.Чертилов. И я сама разыскивала, где могла материалы об итальянцах.

Возможно, эта история не имела бы продолжения, если бы я не познакомилась с Альбиной Руго. Мне нужны были консультации по итальянскому языку. Кто-то посоветовал обратиться к Альбине Руго. Она – настоящая итальянка, родной язык не забыла. Но в первые годы знакомства мы с ней ещё ни о чём не говорили: ни о каких итальянцах, ни о каких рабочих на Кругобайкалке, эта тема ещё была под запретом. Потом наша связь прекратилась на какое-то время, тяжело заболела моя мама, и я попросту отошла от многих дел. Но материалы продолжала собирать, складывала их в обширную папку, она распухала на глазах. Копила материалы, но о чём таком не думала, ни о каких публикациях. Как вдруг…

Это пресловутое, «как вдруг», мы иногда посмеиваемся над этим «как вдруг», но чаще всего так и случается. Мне позвонили мои друзья по Кругобайкалке и сообщили, что вокруг неё заходили иностранцы, так что не откладывай и публикуй книгу. Сакраментальный вопрос: «А деньги где взять?» «Найдём!» И ведь нашли. А один из тех иностранцев впоследствии стал моим хорошим другом. Романо Родаро, парижанин, потомок одного из итальянцев, работавших в Сибири. В следующий свой приезд он показал мне знаменитую книжку прихожанина из Собора Сан Стефано в Буе, где его предок в канун Нового 1901 года сделал надпись о надеждах на лучшее, на станции Мысовой.

Потом уже много рассказывала о своём деде Санте Руго, об его потомках Альбина, чьим нелёгким судьбам посвящена целая глава в книге. Кто пожелает узнать об этом чуть больше, всё это прочтёт в книге «Итальянцы на берегах Байкала».

Эльвира Каменщикова