Иркутск. 2009г. | Проза. Поэзия. Переводы. Краевединие. Литературоведение. Мемуары. | ||||||||||||||||||||
Эльвира Каменщикова |
|||||||||||||||||||||
|
Федерико Гарсия Лорка. Наитруднейшая задача писать биографию поэта, но труднее во сто крат писать биографию поэта такой пронзительной силы и глубины, как испанский поэт Федерико Гарсиа Лорка. Он кажется неземной субстанцией, воплощением божественного вдохновения, созданным из воды воздуха, света, по-какому-то неведомому нам Божьему замыслу. Сказать, что он поэт от Бога, значит - ничего не сказать; слова растают как снег и не останется следа. Честнее изложить хронологию его жизни: по часам, по датам, по годам. А каждый пусть составляет для себя его жизнеописание по своему пристрастию и любви. Его биография распадается на несколько боковых ветвей: Федерико - поэт, Федерико - драматург, Федерико - режессер, Федерико - лектор и просто Федерико - друг. Можно выбрать любое направление и достаточно много узнать, насколько много он в каждой области совершил. Официальных биографий великое множество и они хорошо известны, но, что касается меня, по моему пристрастию и по насущней необходимости хотела бы написать биографию поэта, как жизнеописание "Поэмы о канте хондо". Рождение замысла, развитие, выход в свет. Написанное произведение тоже ведь часть биографии, а создание этой книги от замысла до выхода в свет занимает десять лет, с 1921 года по 1931 год.......... Книга стихотворений и прозы Федерико Гарсия Лорки "Поэма о канте хондо" посвящена песенному творчеству Андалусии, уже поименованном самим Лоркой в названии сборника. Канте хондо переводится как "глубокое " или "глубинное пение" и истоки его в глубокой древности. Для понимания глубинных корней этого вида пения понадобится хотя бы небольшой экскурс в историю. О канте хондо, об его происхождении по типу песен существует такая пестрота мнений, что можно выбирать любое, какое больше по душе. Если Мануэль де Фалья и Гарсиа Лорка делят пение на "канте хондо" и "канте фламенко", отнеся к первому песни древнего происхождения, чтозвучат на склонах сьерры, на соляных градирнях, в рыбачьих поселках, а кго второму то, что предстаёт перед нами с подмостков кафешантанов, эстрадных театров, то Альвас Мачадо, испанский фольклорист, отец испанских поэтов Антонио и Мануэля Мачадо, делит пение на "канте гранде" и "канте чико". К такому же делению прибегает и певец, вернее, исполнитель цыганской сигирийи Луис Алгаба Чикито де Триана, живущий ныне в Мексике. По свидетельству руководителя кафедры философии и литературы университета г. Мехико Луиса Риуса, испанский поэт Педро Гарфьяс, так и умерший в изгнании, делил народное пение на три вида: серрано (горное), льянура (долинное) и плайера (побережное)......... Каково происхождение этой
музыки? Учёные выводят его из восточных корней: или из отголосков
арабских мелодий или из синагогальных песнопений евреев. Современный
критик Максимо Хосе Кан объясняет с наводящими на размышдения идеями в
следующем постулате: Название "канте фламенко" создали евреи, тайно исповедовавшие свою веру в Испании, обозначали этим названием те песни для своих единоверцев-эмигрантов из Фландрии, которые они могли исполнять, не боясь сбиров их инквизиции. Самая характерная форма еврейского канте хондо - Саэта, та самая саэта, которая исполняется кантаорами на андалусской Святой Неделе, и которую нужно было произносить кающемуся сефартиду, обращённому в новую веру, и которые поются и по сей день испанскими евреями в канун Йом Кипура, Дня Прощения....... Много интересного и
увлекательного найдет читатель в этой книге, которого интересует
испанская поэзия. |
Как странно меняется время. Когда-то испанским
поэтом Федерико Гарсия Лоркой бредили многие. Его пытались переводить,
пели песни на его стихи, ставили спектакли даже в самодеятельных
театрах. В народных театрах отчего-то любили «Дом Бернарды
Альбы». El nino come naranjas. El segador siega il trigo. !Si muero, Если умру, Мальчик есть апельсин, Жнец сжинает колосья, Если умру, И всё. Я попала в плен испанского языка, и
поэзии Лорки. Я понимала трудность задуманного, и всё-таки
решилась. Начала с того, что принялась выстраивать синонимические ряды,
как на испанском, так и на русском языках и понимала, что эта работа не
на один, а на несколько, если не на десяток лет. А потом возникло
понимание, что нельзя перевести адекватно, если не ответить на многие
вопросы, если не разгадать все загадки, которые скрываются в
поэтическом тексте. Возможно, испанцу они понятны без всяких
комментариев, а человеку другой культуры нужна расшифровка образов.
Почему на решётке окна, за которой лежит умерший ребёнок, плачут шесть
соловьёв, а не семь, и не десять. И отчего, именно, соловьи, а не
другие птицы. Почему в таком страшном облике является Кармен в
воспоминаниях старых андалусцев, кавалерах прежних дней. Кто такая
цыганка Петенера. И что представляют из тебя танцы сигирийя, солеа. И,
как появился стиль пения «канте хондо». Не было нормального толкового словаря
испанского языка, ни в Иркутске, ни где бы то не Я об этом рассказала заведующей Обсерваторией,
астроному Мансуровой. И она повела меня далеко за полночь к телескопу.
Она что-то долго настраивала, потом сказала замечательные слова:
«Смотрите вот ваша Саэта». В бархатной глубине ночи сияли
только пять звёзд, ничего вокруг не было, они образовывали стрелу. На
русском языке Созвездие называлось Созвездие Стрелы, как и на испанском
языке. Стоя у телескопа, в ощутимом холоде сибирской ночи, я поняла,
что у Лорки ничего не бывает случайным, все образы выверены, несмотря
на весь импрессионизм испанской поэзии 20-х годов прошлого столетия. Разрешилось дело и с испанским толковым
словарём. Но однажды за мной увязалась совсем
молоденькая девочка, пришлось возвращаться, когда мы очутились на более
мелком месте, по грудь в воде, я её спросила: «Ты куда полезла, я
выросла на бурных речках, плаваю как рыба». На что она мне
ответила: «А я выросла на Атлантике». Я чуть не
захлебнулась. «Как это на Атлантике?» Девушка на русском
говорила совершенно без акцента. Она сказала, что бабушка у неё
русская, звать её Таня’ Cёбер, она – француженка. Бабушка
возила её каждое лето в русскую колонию на Атлантике, чтобы Таня’
учила русский язык. На другой день Таня’ привела целую ораву французов: некоторые из них говорили на польском, а одна абсолютно без акцента шпарила на русском, словно она только что приехала из Рязани. Я спросила её, отчего она так хорошо говорит на русском. То, что она мне ответила, заставило меня снова раскрыть рот. «Я, Татьяна Александровна Серова-Сизинская». «Какой Серов?» - пролепетала я. «Валентин Серов. Я его внучка. Вы знаете картины Серова?» «Конечно, знаю. Мой любимый художник. Когда приезжаю в Москву, первым делом иду в Третьяковку, в серовские залы». «Помните картину: два мальчика на веранде у моря?» «Помню. Один мальчик смотрит на зрителей». «Это мой отец – Александр». Она мне рассказывала, что они с отцом жили в
Сирии, потом перебрались во Францию. Она замужем за чехом. Преподаёт
русский язык в лицее, а летом бывает в Москве, где формирует
французские туристические группы. Сын – кинооператор. Чаще всего
отдыхают в Болгарии, поскольку отдых на французском побережье не по
карману. Потом мы встречались с Татьяной Александровной в Москве, в
Ташкенте, где она была гидом, а я приезжала в командировку. Приезжала
она и в Иркутск. Однажды она приехала в морозы и должна была поехать в
Братск с туристами, мы её обули в валенки, и она в них щеголяла на
зависть всей группе. А однажды она привезла мне Толковый словарь Испанской королевской Академии языка, толстенный, в два кирпича, такие в Испании называются “mataburro” – «убить осла». Везти его помогала вся группа. Он мне намного облегчил работу. Но не хватало общения с людьми, которые объяснили бы некоторые страноведческие реалии. Никак не могла, понять, почему в стихах Лорки возникают сто всадников в траур одетых и куда они скачут по красным дорогам Андалусии. И отчего в Андалусии существует праздник ста девушек, которые в один из весенних дней с цветущими ветками поднимаются на холм. Мне оставалось одно, написать корреспонденту
Гостелерадио Кудрину в Испании и спросить об этом празднике. Попросила
его адрес в Комитете радио, тогда оно располагалось на Пятницкой. Они
мне очень невежливо отказали. Дескать, всякий тут будет просить адреса
корреспондентов, а мы должны их выдавать. Я им написала тоже не очень
вежливо, что, дескать, мне адрес нужен не для того, чтобы спросить у
корреспондента, почём килограмм помидоров на мадридском рынке. Они
вынуждены были уступить и адрес прислали. Но, к сожалению, Кудрин мне
ничем помочь не смог. Я ему благодарна за то, что он всё-таки ответил.
И я нашла объяснение ста всадников. Об этом написано в обширном очерке,
который является самостоятельной работой в книге переводов. В конце концов, я устала от книги, от
переводов, решила отдохнуть и даже не знала, вернусь ли я к ней. Если
бы не одна встреча, ставшая для меня столь значительной, чего я даже и
не оценила в тот момент. Я, конечно, пожелала с ней встретиться, она не
отказала, и пока она находилась в городе, мы с ней постоянно
встречались. Она показала мне свои кастаньеты, они хранились в мешочке,
связанном из шерсти. Кастаньеты танцовщицы такой же тонкий инструмент,
как скрипка скрипача. Научила делать «palmeada”, то есть
хлопать в ладоши таким образом, чтобы получался особый звук, гулкий,
чуть-чуть глуховатый. Кто видел фильмы, где исполняются андалусские
танцы, то обязательно приметил, что там всегда присутствуют
пальмеадорес. Только не говорите мне о фламенко, Мануэль де
Фалья и Федерико Лорка называли танцы и пение канте хондо в эстрадном
исполнении «фламенкской оперой». В противовес эстрадному
засилью они проводили фестиваль «канте хондо», где первое
место занял старик, пришедший с гор и исполнивший старинную серрану,
т.е. «горную» Много существует разновидностей песен в стиле
«канте хондо», есть даже тюремная. Луис Алгаба продиктовал
мне стариннейшую сигирийю, даже спел её. Да, я не сказала, кто они такие и откуда. И
Пилар Риоха и Луис Алгаба – испанцы, дети гражданской войны.
Пилар из городка Риоха, когда началась война, родители бежали в
Мексику, и не только они. Мексика приютила многих испанцев. А Луис
Алгаба испанский цыган из Трианы. Кстати, его сестре поставлен в
Испании памятник. Муж Пилар, преподаватель университета в Мехико, ведёт
на Мексиканском телевидении передачи о «канте хондо». Пилар
подарила мне копию сценария его передачи. Пилар сопровождали два
мексиканских гитариста, братья Негрете Хосе Луис и Хорхе. Концерт был замечательный. Я, воочию, убедилась, насколько захватывает исполнение канте хондо. Словно набегает океанская волна и накрывает с головой. Ты вырываешься из водного плена, но возникает страстное желание вновь погрузиться в пучину. Танец Пилар сопровождали то гитаристы, то голос Луиса Алгабы. И абсолютно точно, что писал Лорка о крике, которым начинается песня и о спиралях, в которые свивается звук. И я поняла, почему так любили «канте хондо» Мануэль де Фалья и Федерико Гарсия Лорка. В этом пении душа андалусского народа, в венах
которого течёт кровь, напоённая потоками южного солнца, ароматами
апельсинов и лимонов, солёным запахом моря. И я навсегда благодарна
испанке из Мексики, что она познакомила меня с этим искусством. Редкая
удача, один раз во всю долгую жизнь. И она же сказала, чтобы я не
бросала работы, довела до конца, а дон Мануэ и Федерико порадуются на
небесах. Так и родилась эта книга, за которую я
благодарна многим людям.
|
|||||||||||||||||||